СизыйНос

Много раз мне доводилось сталкиваться с хамством, грубостью и откровенной некомпетентностью медицинских работников. Обычному человеку хватило бы, чтобы навсегда озлобиться и влиться в ряды обывателей, привычно поминающих по поводу и без повода «врачей-убийц». Но… В моей жизни были и другие медики. Умные, понимающие, отзывчивые. Добрые. Да нет, это все не то, это просто слова. Это были ЛЮДИ в первую очередь и уж потом медики. И первая из них – тетя Шура. Было мне тогда четыре года. Кто скажет, что память в этом возрасте не сохраняется, вы тому в глаза плюньте. Я, например, и в два года себя отлично помню. А уж в четыре… Сколько лет прошло, а я до сих пор все помню как сейчас. И то сказать – благодаря кому я жив еще? Благодаря тете Шуре. Тетя Шура – это деревенский фельдшер. «Фершел», как у нас говорили. Местная «Скорая помощь». Невысокого роста средних лет женщина, строгая и властная, с большой медицинской сумкой из серого брезента на длинном ремне. В деревне тетю Шуру (ее, правда, звали больше «Санка») уважали. Мне, карапузу, было непонятно, за что – ведь кто, как не тетя Шура, гонял меня от акации, с которой я обрывал ветки? Кто грозился суковатой палкой? На мой тогдашний взгляд, злая была тетка и опасная. Не то что моя бабушка, сама доброта! Я уже позже узнал, КАК она работала. Как носилась по проселкам в непролазной грязи от одной деревни к другой (а это порой до десяти километров!), к очередному больному. Никакого транспорта у нее не было, да и быть не могло. Даже в райцентре в больнице был только старенький полудохлый ГАЗ-69. Один на весь район. Я заболел внезапно. Тогда я каждое лето жил в деревне по месяцу или по два – родители работали, а городские дед с бабкой возились в саду. Мне, как и прочей деревенской малышне, была предоставлена полная свобода возиться в грязи, гонять по пыльным дорогам колесо на палке, барахтаться в глубокой луже, проросшей уже камышом. В те годы асфальтовой дороги до деревни еще не было. Чтобы добраться из города в село М., надо было часов 10 штурмовать проселки. В сухую погоду этот срок уменьшался до 4-5 часов, а после проливных дождей сидеть в грязи, ожидая трактор, можно было и сутки. Меня привели домой старшие ребята. В ушах стояла ватная тишина, лоб и все лицо горело. Я еле передвигал ноги. Помню, как сунули мне градусник подмышку, помню, как ругался дед (деревенский дед, не городской, в то время еще молодой – было ему меньше 60)… Меня уложили на бабкину кровать (а обычно я спал на сундуке, укрытом старой овчинной шубой!), накрыли одеялом, но мне было жарко, я спинывал ногами тяжелое лоскутное одеяло и лежал почти нагишом. Помню, что было мне очень плохо. Пару раз я забывался тяжелым сном, похожим на бред. Много лет спустя я посмотрел старый советский фильм «Вий» и ужаснулся: вот этих упырей, вурдалаков, торчащие из бревенчатых стен громадные страшные руки – все это я видел тогда в своем бредовом сне. Или это был не сон, а галлюцинация, вызванная высокой температурой? На грудь что-то ДАВИЛО, ощутимо. Как будто на тебя накинули стопку спортивных матов. Еще в этом сне отчетливо помню, как в воздухе передо мной вспыхнули огнем слова: «Воспаление легких», как будто на небе кто-то написал их. Читать я тогда уже умел, я вообще в садике удивлял воспитателей своими способностями к чтению. Но эту фразу я нигде не читал. После уже догадался: ее при мне, мечущемся в бреду, произносили взрослые, а подсознание ее услужливо отрисовало в картинках. Дальнейшее я могу рассказать только с чужих слов. Прибежала разбуженная посреди ночи «Санка» со своей сумкой. Осмотрела меня, ощупала всего (смутно помню, что в рот совали железную ложечку). И сразу заявила – дело плохо, надо везти ребенка в город. Нужны лекарства, которых у нее нет. Ага, в город… 82 километра, из которых 75 – сплошное бездорожье. Недавно прошли дожди, да и в эту ночь гремела гроза, глинистые проселки раскисли. Там только трактор бы прошел. Времена были еще советские, за использование совхозной техники не по назначению наказали бы от души. А частных машин в селе не было. Вообще. Тогда даже в городе они представлялись роскошью. Были мотоциклы, и то не у всех. Плюс страда, все трактора и комбайны расписаны на недели вперед… Тетя Шура позвонила в город, в «Скорую», с единственного тогда телефона в «конторе» совхоза. Там обещали прислать машину. Сразу, как только кончится дождь. Ибо иначе даже УАЗ до нашей деревни бы не добрался. Все это время я валялся в бреду в доме у деда с бабкой. И потихоньку умирал. Тогда «Санка» начала действовать. Первым делом она нашла водителя почтовой машины – у нас это был фургон на шасси ГАЗ-66. Вытащила его из кровати, навешав оплеух. Затем нашла еще человек пять крестьян. Как-то уговорила единственного тракториста на Т-150… это наиболее скоростной и вместе с тем проходимый и мощный колесный трактор. Впрочем, признаюсь – его уговорить было просто, это мой родной дядя. Меня закинули в кунг почтовой машины, рядом со мной устроилась тетя Шура, впереди утвердился в глииистой колее трактор – и мы поехали. Я ничего этого не помню. Как мы за пять часов под проливным дождем и градом, сквозь удары молний, преодолели, прорвались, прорубились через бездорожье. Как у деревни с фееричным именем Москва встретили перевернувшийся лесовоз, и помогали перевязать голову его водителю. Как встала даже безотказная «шишига», и почти десять верст ее тянул за собой трактор. Как матерился водитель, когда стальной трос, зацепленный за гидронавеску Т-150, сорвал передний бампер. Помню только суету на посту ГАИ у въезда в город. Там нас встречал «рафик» городской «Скорой помощи». И еще одно врезалось в память: высокий седоватый мужчина в белом халате поверх голубой рубашки и серых брюк крепко жмет руку «Санке» в резиновых облепленных глиной сапогах, рейтузах, вытянутой кофте, дождевике, со своей серой сумкой на боку… Она потом долго работала в деревне, «фершел» тетя Шура. Я рос, взрослел, она относилась ко мне более мягко, уже не кидалась с палкой, когда я срывал ветку с ее акации, жадно вдыхая аромат цветов. Пару раз побывал в гостях в ее доме… обычный деревенский дом, ничего особенного. Свой огород, своя скотина в хлеве. Да и она обычная сельская старушка. О том, как меня спасали от смерти, мне рассказали уже позднее. Перед армией. Тогда «Санка» уже не работала, а когда я вернулся из «страны чудес», тетя Шура умерла. Говорят, провожала ее вся деревня. Перед трактором с телегой, везущей гроб, шел старый учитель Климентьич и бросал под колеса еловые ветки по старому обычаю. А за телегой шли жители деревни и плакали. С тетей Шурой тогда уходила ЭПОХА, вот только никто тогда этого еще не понимал. И дело не в деньгах. Что деньги? Я встречал уже потом медицинских работников, которые получали неплохие деньги, а все равно – не работали. И таких встречал, которые получали жалкие гроши, а делали свое дело на совесть. Но таких, как «Санка», я не встречал больше никогда. Пусть обижаются на меня медики, чтущие корпоративную этику, но фельдшеры в нашей деревне (в основном молодые девчонки-студентки) даже ногтя тетя Шуры не стоят. Другие они. И никогда не побегут среди ночи под проливным дождем в соседний починок смотреть заболевшего ребенка.

Тема "Из ничего приготовить поесть" мне хорошо знакома. И все эти "бульонные кубики", "пюре моментального приготовления" стоят ниже плинтуса на кулинарной лестнице. Вы забываете, например, про "Геркулес". Одна пачка стоит 36 рублей, а ЕДЫ из нее можно сделать на три-четыре раза. Да, может и не очень вкусно. Зато питательно. Я вас умоляю... Сушеную рыбку готовят так: ставят на огонь котел, льют на дно немного воды, в котел ставят рыбок торчком, между ними вставляют палочки, щепки или что-то подобное. Главное, чтобы это заполняло котел от стенки до стенки. Накрывают крышкой и готовят. Минут 20 достаточно. Рыба впитывает активно испаряющуюся влагу. Можно есть. Да, картошечка на гарнир это да)))

Не надо иронизировать. Пачка "бич-лапши" у нас стоит 8 рублей. Ее если даже заварить, не наешься. Более "продвинутый" набор быстрого приготовления стоит 23 рубля. А пакетик сырой картошки, достаточный для того, чтобы насытить одного человека, стоит 12 рублей. Еще 5 рублей стоит пучок петрушки. Еще рубля 3 на соль и прочие специи. Вот вам вполне съедобное варево из картошки за 20 рублей, которое НАСЫТИТ. В отличие от "дошираков" и "роллтонов".

Это врач пишет... Все эти хим-супчики... я даже в голодные ментовские годы такое старался не есть. Именно так. И осенью его копать не рекомендуется - сгниет. Прозимовавший же хранится лучше.

Я. Немного более сладкий привкус, чем у обычного картофеля. Но я выкопал клубни в начале ноября, что неверно - топинамбур копают весной. В моем огороде только небольшая грядка топинамбура, поэтому использую его чаще всего не отдельно, а в самом простом блюде - "холостяцком рагу". Это когда все овощи, какие удается поймать, рубятся кубиками, луковицы мелкие и вовсе целиком кладу, закидываются в казан, заливаются водой, солятся и на медленном огне тушатся до готовности.

Все может быть. Мне лично это сказал фельдшер с первой бригады: "Там ливер разбросан и кровь - вся!" Кровь вытекла вся, какая могла вытечь. Если вы знаете, как может жить человек, из которого вылилась вся кровь, скажите.

Я понять не могу, ЧТО именно вам не ясно? Я просто пример привожу: почему население вызывает "скорую". Вы точно не идиоты? Вам доступно простое русское слово? Повторяю еще раз: ребенка доставили в больницу. Инфекционную. И он там никому оказался не нужен. Состояние его ухудшалось, а на праздничных выходных врачей в больнице не было. Поэтому мать забрала ребенка домой. В итоге оказалось, правильно поступила. Надежды на врачей не было. Надежда на экстренную помощь "нулей" еще оставалась. Все. Точно также мне говорят: на ментов надежды нет, если писать заявления, но если позвонить по 02, то может кто и приедет на помощь...

Нет, разумеется. Но... какие варианты? Что вы предлагаете?

Ладно. Понаписали вы много. А по факту - вот. Состояние на 15 марта. Мама забрала своего ребенка из инфекционной больницы. Домой. Спустя несколько дней: у ребенка очевидное улучшение. Вообще-то, ребенок уже здоров. Имело место самолечение. Бабушка сама прописала ребенку отвар корня пиона от поноса. К сожалению, мои возражения не были приняты.(Меня послали нах...) Я считал, что отвар пиона, как и прочее самолечение, только для взрослых допустимо. Видимо, ошибся. Ребенок здоров. И мое мнение - потому, что он находился ДОМА. В окружении людей, которые его любят и о нем заботятся. В больнице на него всем было плевать. Выживет, умрет... какая разница... Все нормально. Но это не заслуга наших лечебных учреждений. Поэтому я не могу всерьез рассматривать рекомендации "обращаться в поликлинику". Толку от этого ноль.

Я неясно просто высказался. Ситуация - брата, а видел я все сам лично. Если еще кто-то не понял, я могу пояснить. Кто понял - как у молодежи принято, "респект и уважуха". Я повторю, если неясно. Почему некоторые вызывают 03? Да потому что только на 03 у них еще какая-то надежда остается. Какая, нафиг, ситуация со слов жены, если даже в нашей ведомственной поликлинике УМВД творится бардак? У людей, столкнувшихся с нашей медициной, остается только надежда на себя и на 03. Вот они и тянут до последнего... Вот на вашу экстренную помощь и надежда. Мать с двухлетним ребенком. Она надеется, что хотя бы у вас "что-то такое" найдется! Вот в чем дело. Потому что в поликлинике и больнице ничего такого не нашлось. И даже просто помочь никто не захотел.

Вызов был на ножевое ранение. Нам тоже вызов был на него. Но "больной умер"... Тем не менее, первая "скорая" вызывала на себя реанимацию. Уже на мертвого.

Вот в том и дело. Народ уже боится этих поликлиник. И терпит до "острых состояний". Понимаете? Брат у меня теперь ребенка в больницу боится отдавать. Ибо там "всемпох".

Извините, но это бред какой-то. Мне несколько раз приходилось вызывать "скорую" на труп. Я полицейский (ой, как пафосно звучит... я мент - это как-то ближе к народу), и вызывали СМП на, например, заведомый труп с перерезанным горлом и дополнительно многочисленными проникающими ранениями. Повод - внезапная смерть. И никакие "труповозки" к нам не приезжали. Помню, в прошлом году в подъезде выпивали три идио... индивида. Двое в итоге покромсали ножами третьего. Приехала на вызов "Скорая", почти одновременно наша ГНР. Потом уже "скорая" на себя вызвала реанимацию. Но все было бесполезно, он умер еще за 10 минут до приезда первой "скорой". Так что насчет "труповозки" по 03 - это бред.

Сразу говорю – к 03 претензий нет. Я отлично понимаю, что «скорая» задыхается от непрофильных вызовов. Знаю, что вас раздражает, когда вызывают на «температуру» и прочее. Слышал много раз крик души «ну почему население не идет в поликлинику???». Но вот с братом произошла история, и она еще не закончилась. Не могу не поделиться. Девочке 2 года. Нормальный упитанный ребенок. Не капризный. Неожиданно заболела: понос, рвота, температура. Вроде как отравление. Родители далеко не идиоты – не стали самолечением заниматься, кинулись в поликлинику. Терапевт после осмотра сказал: «Надо ложиться в «инфекцию», все серьезно». Мать, ясное дело, перепугалась. Дали направление в детское отделение инфекционной больницы. Сначала положили в коридоре на голую каталку – девочку 2 лет и мать при ней. На сплошном сквозняке. При минус 22 за бортом. Но это бы ладно. Убило другое – всем в больнице на ребенка плевать. Осмотрели – ничего не установили, назначили анализы. И сразу поставили капельницу. Мать, которая спросила, что за лекарство, просто отшили: что надо, то и делаем, не нравится – выпишем в два счета. А у ребенка может быть аллергия, никто же не проверял. После вмешательства папы, положили в палату к гриппующим детям. Тоже перспектива, учитывая, что в городе грипп как раз разошелся. На просьбу положить девочку куда-то еще ответили просто: «Да нам-то до вас какое дело? Лечитесь дома, е-мое…» По результатам анализов так и не смогли поставить диагноз - я не медик, но даже я знаю, что диагноза «у ребенка какая-то инфекция, возможно ротавирусная» нет в природе. Может быть, просто матери не сообщили, не знаю. Но какое-то лечение назначили на выходные. Какое может быть лечение без диагноза? Назначили капельницы. Кто скажет, что это за название, озвученное лечащим врачом – «капельница от рвоты»? От обезвоживания? Или еще от чего? Препарат не назвали, может он секретный? Я не разбираюсь в этой кухне, но матери каково – двухлетней дочке льют неизвестно что. К пятнице девочку тошнить и поносить почти перестало, но капельницы назначили на все выходные. Посмотрев, как персонал больницы начинает отмечать 8 марта, мама поняла, что их тут до понедельника просто забудут. Врачей в отделении уже нет. Сестры злые – им в праздники работать. На все просьбы сказать, что с ребенком – равнодушное шипение: не нравится, выпишем прямо сейчас. Ну она и решила – пусть выписывают. Дома хотя бы все свои. И ребенок под присмотром. Куча родственников. Может и глупость. Я сам сбегал из больницы, недолечившись, потому что наша медицина это ужас ужасный. Но я сам за себя отвечаю. А мать есть мать. Она приняла решение, взвесив, насколько кому нужен этот ребенок. В больнице – никому. Дома – всем. А если – внимание – если ребенку станет плохо, то можно вызвать «Скорую». Потому что на «Скорую» еще есть какая-то надежда, а на больницу нет ее. Все. Вот вам и причина. Вы говорите: не звоните 03, обращайтесь планово в поликлиники. Ну мой брат обратился – толку? Город Киров, областная инфекционная больница, в народе просто «Чижи».

Не спорю. Так как в вопросах оказания медпомощи некомпетентен. Полтора года назад высказали идею, что каждый сотрудник должен уметь быть «спасателем». Но дальше слов не пошло. Занятия по медподготовке проводятся чисто для галки. По закону я должен все это уметь, а по факту… Вопрос пробок тоже не в претензию к «Скорой», просто сказал, как это бывает на самом деле. НАС пропускают очень даже хорошо, потому что боятся. «Скорую» - нет. Про вертолет я иронизировал. Чтобы показать, как учения отличаются от реальности. Какие вертолеты? Санавиация и при СССР выполняла роль эвакуатора внезапно рожающих или внезапно заболевших из райцентров. Теперь ее нет. Город – Киров. Облцентр 43 региона. Как у нас относятся к ограничению доступа зевак… Никак. Никто прямо такого приказа не отдает. Например, горит грузовик на трассе. Приезжаем и… самодеятельность. Можем просто на обочине встать. А можем трассу перекрыть. Можем гонять всех любопытных. А можем внимания на них не обращать.